Автор: Томас Рейт
Фэндом: The Mentalist/Person of Interest
Герои: Патрик Джейн, мистер Финч
Рейтинг: PG
Жанр: размышлялка, кроссовер и прочая бессюжетика
Статус: завершен
Предупреждение: события после 4х01 "Менталиста"
Саммари: Мистер Финч наблюдает за судебным процессом над Патриком Джейном. Просто так. Или не просто так. Или не мистер Финч.
От автора: внезапно посмотрела "Менталиста", впрочем, все сериалы со мной приключаются внезапно, извините.
Мистер Финч сидел перед экраном и улыбался...Мистер Финч сидел перед экраном и улыбался. Он мог бы сейчас вскочить, запрыгать от радости и счастья, открыть окно и закричать от переполняющих чувств, мог бы просто захлопать в ладоши, но он не сделал ничего из этого. Прыгать и бегать ему не позволил бы больной позвоночник, а остальное было ему несвойственно. Настолько не свойственно, что если бы мистер Риз уличил Гарольда Финча в чем-то подобном, то начал бы сомневаться в его психическом здоровье. Или в своем. Или начал бы что-то подозревать.
Мистер Финч не любил, когда кто-то начинал его в чем-то подозревать. Подозрение – вечное подозрение, не знающее покоя и отдыха, - было его привилегией.
Так что Гарольд Финч просто улыбался.
Потому что происходящее на экране не могло не радовать.
Не могло не веселить.
Не могло не забавлять.
Не возбуждать.
Не могло не обещать новых приятных моментов.
***
Красный Джон был мертв. Об этом трубили газеты, об этом кричало телевидение. Наверное, средствам массовой информации нужно было выразить благодарность Патрику Джейну за столько мастерски представленную сенсацию. Сейчас можно было приглашать представителей правопорядка, психологов и других людей, которым было, что сказать, проводить бесконечные ток-шоу.
Однако лично Патрику Джейну никто не стремился сказать «спасибо», да даже если бы кто-то и попытался, то нарвался бы на лабиринт из язвительных замечаний и фраз, переворачивающих любой смысл с ног на голову. В конечном счете, несчастный «благодарный» запутался бы в собственных словах. Он бы уже не знал, был ли он действительно признателен консультанту КБР за что-то или ему это только привиделось. Он предпочел бы больше никогда не думать о Красном Джоне и его смерти, потому что в голове сразу появится ощущение, будто кто-то перемешал все значения слов ложкой, и в этом отдающем безумием коктейле не разобраться, что к чему.
Сам Джейн знал, что через неделю о нем забудут. Забудут и о Красном Джоне. Сенсации – как игристое вино, очень быстро выдыхаются, а без бьющих в голову пузырьков это всего лишь виноградный сок, чуть отдающий уксусом.
Кроме него самого, Патрик точно знал, будет помнить только один человек. Помнить, смотреть, наблюдать. Как обычно. Потому что смерть Тимоти Картера ничего не изменила в его жизни.
Он будет наблюдать, чтобы вернуться в самый эффектный момент и разлить новую сенсацию по бокалам. Он всегда умел подобрать момент.
***
Со своим талантом, знаниями и умениями Гарольд Финч мог бы разрабатывать программы или компьютерные игры, мог бы создавать защиту или, наоборот, вскрывать чужие секреты, но он давно понял, что ни одна ролевая игра, ни одна операционная система не сравнится с жизнью, не сравнится с людьми. Сколько вариантов выбора будет у героя самой продвинутой компьютерной игры? Пять? Десять? А сколько у человека в жизни? И сколько еще породит любой сделанный? От этого захватывало дух.
Любая операционная система была набором правил и четких указаний, любой мог их узнать и использовать – в большей или меньшей степени, настолько, насколько позволяло образования и знания. Правила жизни, наверное, тоже существовали, но их сложность, объем, связи, порой противоречащие логике, не позволяли их структурировать. Слишком много параметров, слишком много последствий, слишком много переменных, которые могут войти, а мог и не войти в уравнение – все это не укладывалось в голове, а потеря одной составляющей смазывала всю картину.
Даже Нейтан Инграм, лучший друг Гарольда, не знал, что Машина родилась из попытки управлять жизнью. Она следила за всем и всеми. Это спецслужбам она выдавала только номера социального страхования, мистеру Финчу она показывала гораздо больше. И сейчас он наблюдал за судебным процессом в Сакраменто. При благоприятном стечении обстоятельств для Патрика Джейна все закончится тремя-четырьмя годами тюрьмы, при неблагоприятном – смертной казнью, а сколько вариантов стояло между этими полюсами – и не сказать. Это было в тысячи раз интереснее, чем пойти направо или налево в компьютерной игре, интереснее, чем нажимать кнопки на пульте управления. Кстати, Финч мог бы «нажать»: Машина выводила на экран информацию о каждом присяжном, о каждом работнике суда, о каждом человеке, сидящем в зале. Некоторых Финч знал, на кого-то мог бы надавить через их знакомых или через компрометирующую информацию, которую тоже нашла Машина.
Но Гарольд Финч ничем из этого не воспользовался. Он сидел и просто смотрел.
Ему нужно было убедиться, что он не зря выбрал Джейна.
Что тот его и сегодня не разочарует, как не разочаровывал до сих пор.
Финч ждал.
***
Наверное, существовало такое правило: единожды мошенник – мошенник навсегда. Столько лет работая на полицию, Джейн старался, чтобы его «аферы» шли на пользу делу. Обман должен был помогать вывести на чистую воду преступника. Сегодня же он врал не ради чего-то хорошего. Врал ради себя, как раньше.
Эйфория, которую он испытал, убив Красного Джона (человека, которого он считал Красным Джоном, - мысленно поправил себя Джейн), прошла. Первое ощущение, что вот, он достиг смысла жизни, испарилось. Вина опять легла на плечи, приняла в свои ледяные объятья, сковала грудь, не разрешая вздохнуть с облегчением или от души рассмеяться. К привычной тяжести добавилась новая: он попался на удочку Красного Джона. Он не знал, как сказать точнее: жажда мести и злость затуманила ли его мозги или это его отточенный «механизм чтения мыслей» дал сбой, - но Красный Джон опять выиграл.
Можно, конечно, убеждать себя, что это просто раунд, а вся игра не подошла к концу, но сделать это сложно, когда на тебе висит еще одна отнятая жизнь.
- Я верю, что у меня есть право убить человека, убившего мою семью. Я не говорю, что не должен нести наказание за совершенное. Мне кажется, что у меня не было выбора. А что бы сделали вы?
Патрик Джейн знал, что лжет, он лишь прикрывал ложь красивыми словами, именно их должны были запомнить присяжные: «право», «наказание», «выбор». Это правильные слова с правильными значениями, как и вопрос в конце. Пусть они подумают не о нем, а о себе.
А себе наказание выносить тяжело.
- Мы, суд присяжных, считаем Патрика Джейна невиновным.
Вот так. Единожды мошенник – мошенник навсегда. Он смог убедить даже присяжных, и они поступили так, как ему было нужно. Наверняка, Лизбон потом скажет, что Джейн их загипнотизировал. Жаль, что он не сможет загипнотизировать себя.
Но убедить сможет.
Должен.
Еще один раунд, Красный Джон, еще один раунд. Ты ведь уже знаешь, да? Ты ведь всегда все знаешь.
***
Мистер Финч знал, что теперь у него есть несколько вариантов выбора. Прямо как в компьютерной игре. Он может завтра убить кого-то и нарисовать кровавый смайлик на стене. Намек присяжным, что они оправдали убийцу, и привет Джейну. Может повременить с этим, дать всем расслабиться, может подождать, пока шумиха уляжется, пока все переключатся на новые сенсации и новых серийных убийц, а такие появятся, Финч не сомневался: свято место пусто не бывает. Если подумать еще, то он может сменить почерк, разработать новую эффектную «визитную карточку», может поработать, так сказать, под псевдонимом.
А еще он может залечь на дно. Красный Джон мертв, его больше не существует.
Вот только Финч знал, что все эти варианты навязаны ему. Они предоставлены ему, потому что другой участник этой игры – Патрик Джейн – точно знает, что Красный Джон жив. Он будет искать. Он всегда будет искать.
Финч набрал в командной строке пароль. Его Машина знала правила всех игр. И даже самой жизни. Еще один раунд, и я предпочту играть по моим правилам, Патрик. По моим. Если хочешь выиграть, то играй в игру, правила которой придумал сам.
The End